Modeling and Experimental Study of Polytrauma

Тяжелая множественная и сочетанная травма составляет одну из самых серьезных медицинских и социальных проблем человечества. Политравма характеризуется многообразием вариантов, различающихся по степени тяжести и сочетанию повреждений, что служит причиной противоречивых результатов многих клинических исследований. Моделирование в экспериментальной хирургии стало одним из основных методов научного исследования, способствующего ускорению понимания патогенеза тяжелой травмы и разработке эффективных методов её лечения [1]. Стандартные модели политравмы у животных позволяют проводить эксперименты с достоверной повторяемостью результатов и объяснить изменчивость клинических данных. Поиск новых моделей политравмы не прекращается, что свидетельствует об актуальности её экспериментального изучения.

Экспериментальное моделирование политравмы

Разработанные модели политравмы воспроизводят у животных различные сочетания наиболее часто встречающихся и клинически значимых повреждений головы, груди, живота и конечностей. Кровопотеря и шок являются ключевыми факторами патогенеза тяжелой травмы, поэтому во многих моделях политравмы индуцируют геморрагический шок, имитируя «контролируемое» или «неконтролируемое» кровотечение.

«Контролируемое» кровотечение моделируют извлечением крови по катетеру из бедренной артерии в количестве 40-60% от общего объема крови животного [4, 18, 27] или до снижения и поддержания среднего артериального давления на уровне 30-50 мм рт. ст. [8, 13, 21]. Преимуществом модели шока с расчетным объемом кровопотери является возможность оценить гемодинамические компенсаторные механизмы, но степень их выраженности зависит от многих факторов, в том числе от индивидуальных особенностей организма животного, что снижает повторяемость эксперимента. Модели шока с контролируемой гипотонией более стандартизированы, но в силу своей искусственности в меньшей степени воспроизводят клиническую ситуацию. Степень тяжести геморрагического шока с «контролируемым» кровотечением регулируется заданным объемом кровопотери, уровнем гипотонии и длительностью шока. Продолжительность шока призвана имитировать догоспитальный период и составляет в большинстве моделей от 45 до 90 минут [15, 21]. Последующая инфузионная терапия воспроизводит реанимационный этап лечения.

«Неконтролируемое» кровотечение вызывается повреждением после лапаротомии селезенки [4] или печени скальпелем [16] или зажимом [20, 31]. Кровотечению позволяют продолжаться от 30 секунд [16, 20] до 15-30 минут [4, 31], после чего его останавливают тампонадой. В отличие от шока с контролируемой кровопотерей, модели шока, вызванные «неконтролируемым» кровотечением, менее стандартизованы, но в наибольшей степени воспроизводят клиническую ситуацию, дают возможность исследовать механизмы гемостаза и эффективность различных вариантов гемостатической терапии, имитировать оперативные способы остановки кровотечения и его рецидива. Поэтому в ряде моделей политравмы геморрагический шок индуцируют комбинацией «контролируемого» и «неконтролируемого» кровотечений, что повышает клиническое значение модели [18, 20, 21].

Закрытую черепно-мозговую травму (ЧМТ) у мышей и крыс воспроизводят свободным падением груза на обнаженный участок черепа [30, 34, 35] или на прикрепленную к нему металлическую пластину диаметром 1 см для предотвращения перелома костей черепа (модель «ударного ускорения») [6]. Изменяя вес груза и высоту его падения, регулируют степень тяжести ЧМТ. Модель «контролируемого коркового повреждения» у мышей воспроизводят после трефинации черепа воздействием пневматического ударника на кору головного мозга через интактную твердую мозговую оболочку с заданной скоростью и глубиной проникновения в мозг наконечника устройства [27, 32]. «Жидкостно-перкуссионную травму» мозга вызывают у свиней быстрым толчком болюса жидкости на неповрежденную твердую мозговую оболочку [31]. Степень повреждения мозга регулируют изменением давления жидкости.

Закрытая травма груди с ушибом легкого у свиней вызывается выстрелом из пистолета для забоя скота через защитную металлическую панель в правую половину груди [16], что вызывает ушиб 20-30% объема легкого без гемо- и пневмоторакса или перелома ребер [8]. Закрытая травма груди с ушибом обоих легких моделируется у крыс и мышей падением груза на наложенную на область грудины защитную панель [6, 34], либо с помощью генератора ударных волн [11, 29, 35]. Изменением давления воздуха и расстояния от генератора до грудины регулируется степень повреждения легких.

Перелом длинных трубчатых костей вызывается обычно на уровне средней трети диафиза бедренной или берцовых костей. Закрытый перелом кости в большинстве моделей воспроизводят отвесным падением на конечность груза особой конфигурации [17, 27, 35]. Отломки кости не фиксируются, либо стабилизируются интрамедуллярным штифтом [11, 25, 30]. Модель закрытого перелома в меньшей степени стандартизована из-за возможных вариаций повреждения кости. Открытый перелом воспроизводится после доступа к кости. Разрушение кости осуществляют выстрелом в неё из пистолета для забоя скота у свиней [8, 20] или остеотомией у крыс и мышей. Отломки оставляют без иммобилизации [15] или стабилизируют наружным фиксатором [2, 28, 29]. Изменяя диастаз между отломками, регулируют стабильность наружной фиксации и моделируют условия для консолидации перелома. Остеотомия стандартизирует модель поперечного перелома кости, а внешний фиксатор оставляет зону перелома интактной и позволяет изучать репарацию кости без учета контактного влияния на мозолеобразование металлоконструкции. Особой моделью перелома кости является инъекция в мягкие ткани гомогенизированного компонента костей, взятого от ранее умерщвленных животных. Модель не воспроизводит механизм травмы у человека, но позволяет в большей степени стандартизировать воспалительный ответ организма на повреждение кости [36].

Повреждение мягких тканей конечностей получают раздавливанием мышц бедра или голени зажимом [13, 15, 36], либо свободным падением груза на конечность [11, 34, 35]. Вес груза и высота его падения определяют степень повреждения тканей.

Тяжесть экспериментальной политравмы должна иметь клиническое соответствие. В настоящее время при выделении пострадавших с политравмой ориентируются на оценку тяжести повреждений по шкале ISS (Injury Severity Scale) в 16 баллов и более или наличие нескольких повреждений, оцениваемых по шкале AIS (Abbreviated Injury Scale) более 2 баллов не менее чем в двух анатомических областях, с летальностью около 20% [26]. Учитывая данные критерии, разработаны модели политравмы с тяжелыми повреждениями груди, живота или конечностей, оцениваемые в 3-4 балла по шкале AIS. Сочетание таких повреждений в модели политравмы приравнивает её тяжесть по шкале ISS к 18-27 баллам [8, 33, 36]. Существуют не летальные [15, 19, 32] и смертельные модели политравмы с летальностью среди животных от 20% [34] до 50% [27, 31] и длительностью наблюдения от нескольких часов [8] до 3-х недель [19].

Политравма характеризуется синдромом взаимного отягощения повреждений, который мало изучен в клинических исследованиях. Воспроизведение в эксперименте у разных групп животных изолированных и различных вариантов сочетанных травм позволяет установить патогенетическую значимость каждого отдельного повреждения, а также определить механизмы их взаимовлияния при политравме.

Выбранный объем и сроки начала лечения экспериментальной политравмы имитируют догоспитальный и госпитальный этапы оказания помощи пострадавшим [4, 31]. Для воспроизведения оперативных вмешательств госпитального этапа лечения политравмы в эксперименте выполняют лапаротомию, тампонаду, ушивание разрывов печени [16, 17, 20], спленэктомию [4], резекцию кишки [15], остеосинтез [19, 29].

Модели политравмы у животных имеют ряд ограничений, касающихся межвидовых различий, длительности наблюдения, искусственности воспроизведения повреждений, которые, к тому же, в соответствии с этическими требованиями наносятся под наркозом, что не соответствует реальным обстоятельствам получения травмы. Анестезия и искусственная вентиляция легких затрудняют оценку в эксперименте многих физиологических показателей [16].

Экспериментальные исследования сосредоточены в основном либо на изучении патофизиологических механизмов политравмы, или на определении эффективности широкого спектра вариантов её лечения.

Преобладающими причинами ранней смерти (в первые сутки) при политравме служит тяжелая ЧМТ и острая массивная кровопотеря, в поздние сроки (после 7 суток) – посттравматические осложнения и полиорганная недостаточность [5]. Благодаря совершенствованию интенсивной терапии и тактики хирургического лечения выживаемость пациентов в раннюю фазу политравмы имеет тенденцию к увеличению, соответственно повышается доля больных достигших позднего посттравматического периода, летальность среди которых остается высокой. Тем не менее, патофизиология развития полиорганной дисфункции и осложнений при политравме еще плохо изучена. Возможности исследования позднего посттравматического периода в эксперименте ограничивает малая длительность наблюдения в большинстве исследований вследствие высокой летальности у животных с моделями политравмы. Баланс между достаточной тяжестью экспериментальной политравмы и необходимой длительностью наблюдения за животными пока труднодостижим.

Исследование воспалительного ответа

Множественные повреждения тканей индуцируют выраженную системную воспалительную реакцию, которая повышает вероятность развития полиорганной недостаточности, гнойно-септических осложнений и летальность у пациентов с политравмой [7]. Механизмы воспалительного ответа при политравме на клеточном и молекулярном уровне являются очень сложными и недостаточно изученными. Ведутся разработки стандартизированной экспериментальной модели политравмы, которая в наибольшей степени имитировала бы иммунную дисфункцию при тяжелой травме у человека и могла использоваться для изучения механизмов воспалительного ответа и оценки иммунной модулирующей терапии в эксперименте.

Определение прогностического значения маркеров воспалительной реакции в клинических исследованиях затруднено большой вариабельностью изучаемых показателей. Динамика уровня широкого спектра медиаторов воспаления в раннем посттравматическом периоде изучена у свиней с моделью политравмы, включавшей открытый оскольчатый перелом обеих бедренных костей, ушиб легкого и геморрагический шок с контролируемой гипотонией. Исследуемые параметры оценивались на протяжении 5 часов на фоне инфузионной терапии в периоды до и после достижения среднего артериального давления на уровне 70 мм рт. ст., что имитировало догоспитальный и реанимационный этапы лечения и не изучалось в клинических исследованиях. Концентрации в плазме крови цитокинов (фактора некроза опухоли-альфа (TNF-α), трансформирующего фактора роста-бета (TGF-β), интерлейкина-1 (IL-1), интерлейкина-4 (IL-4), интерлейкина-6 (IL-6), интерлейкина-8 (IL-8), интерлейкина-10 (IL-10), интерлейкина-17 (IL-17) и белков теплового шока, зафиксированные в эксперименте, согласовывались с клиническими данными, не отражали тяжесть повреждений и физиологические изменения, что свидетельствовало об их непригодности в качестве прогностических или диагностических маркеров у пострадавших с политравмой [8]

Для изучения системной и местной воспалительной реакции предложены модели политравмы, в которых исключается влияние геморрагического шока на воспалительный ответ. Модели включают закрытую ЧМТ, двусторонний ушиб легких и повреждения конечностей: закрытый перелом обеих костей голени у крыс [35] или закрытый перелом бедренной кости у мышей с ушибом мягких тканей контралатерального сегмента [34]. У животных с сочетанием данных повреждений, по сравнению с животными с изолированными травмами, отмечена более ранняя и выраженная системная воспалительная реакция, а также развитие местного воспалительного ответа в легких с высоким уровнем апоптоза альвеоцитов в течение 6 часов после травмы.

Для изучения гуморальных и клеточных иммунных реакций позднего посттравматического периода предложена не летальная модель политравмы у мышей, которая воспроизводит воспалительный ответ на тяжелую травму у человека. Модель включает открытый перелом бедренной кости с раздавливанием мышц бедра, лапаротомию с тифлэктомией и геморрагический шок с контролируемой по артериальному давлению кровопотерей. Тифлэктомия у мыши не требует наложения межкишечного анастомоза, имитирует повреждение толстой кишки с последующей её резекцией и является эквивалентом тяжелой травмы живота, оказывающей существенное воздействие на иммунный статус человека [15].

К механизмам развития полиорганной недостаточности при политравме относят окислительный стресс, патогенез которого взаимосвязан с системной воспалительной реакцией. У кроликов с множественной скелетной травмой, индуцированной остеотомией костей предплечья и голени со стабилизацией отломков спицевым аппаратом внешней фиксации, были выявлены признаки системной воспалительной реакции и оксидативного стресса с дисбалансом антиоксидантной системы глутатиона в сердце и лёгких через 7 дней после травмы [2]. На модели множественной скелетной травмы у кроликов также изучена связь развития окислительного стресса с концентрацией в тканях микроэлементов. Модель включала закрытый оскольчатый перелом плечевой кости, вывих голени и закрытый оскольчатый перелом бедренной кости. Отмечено снижение уровня цинка в сыворотке крови и увеличение его содержания в головном мозге, что отражало повышение активности окислительного стресса, вызывающего повреждение нервных клеток [33]. На модели политравмы у крыс с различной степенью тяжести повреждений груди и живота, индуцированных специальным ударным устройством, выявлено увеличение в сердце, легких и печени концентрации продуктов перекисного окисления липидов, которые вызывали ультраструктурные повреждения клеток. Данные изменения выявлялись через 2 часа после травмы, коррелировали с тяжестью повреждений и свидетельствовали о ранних признаках полиорганной дисфункции [1].

Исследование метаболических нарушений и 
коагулопатии

Острая массивная кровопотеря и шок при политравме приводят к неадекватной перфузии тканей, дисфункции системы свертывания крови, декомпенсации гомеостатических механизмов с переключением на анаэробный метаболизм.

На модели политравмы у свиней, включающей закрытую травму груди с ушибом легкого, повреждение печени путем раздавливания её зажимом и геморрагический шок с управляемой гипотонией, установлена положительная корреляция летальности с уровнем промежуточных продуктов цикла трикарбоновых кислот, гликолиза и окисления жирных кислот [21].

Признаки метаболического ацидоза (рН <7,2), гипотермии (<35°С) и коагулопатии (международное нормализованное отношение > 1,5), объединяемые термином «триада смерти», свидетельствуют об угрозе развития полиорганной недостаточности и летального исхода у пациентов с политравмой [24]. Разработана модель политравмы у свиней, в которой воспроизводится «триада смерти». Модель включает открытый перелом бедренной кости с обширным повреждением мягких тканей, геморрагический шок с контролируемой по объему кровопотерей и «неконтролируемым» кровотечением из поврежденной печени. Животное охлаждают до 33°С и вызывают гемодилюцию инфузией физиологического раствора. Оценивая параметры коагуляции и уровни медиаторов воспаления на данной модели установлено, что лиофилизированная плазма по гемостатической эффективности не уступает свежезамороженной [20].

Посттравматическая коагулопатия имеет сложный и до конца не изученный механизм развития. Для исследования коагулопатии при политравме предложена модель у крыс, включающая лапаротомию с повреждением тонкой кишки и печени, закрытый перелом бедренной кости, повреждение мышц конечности и геморрагический шок с контролируемой кровопотерей. Повреждения кишки, печени и мышц вызывались раздавливанием тканей зажимом, без повреждения крупных сосудов, что не вызывало «неконтролируемого» кровотечения. Инфузионная терапия шока не проводилась, что исключало влияния на коагулопатию гемодилюции, которая, как правило, присутствует в клинических исследованиях и может изменять параметры коагуляции. На данной модели обнаружена взаимосвязь показателей когулопатии и системной воспалительной реакции, выявлена смена фаз гипер- и гипокоагуляции в первые 4 часа после травмы, что соответствует клиническим данным. [13]. У свиней с похожей моделью множественной травмы гиперкоагуляция в течение 40 минут после травмы сменялась гипокоагуляцией на фоне значительного повышения показателей лактата и избытка оснований [14].

Одним из механизмов летального исхода при сочетании ЧМТ с геморрагическим шоком является вторичное ишемическое повреждение головного мозга на фоне кровопотери или неадекватная инфузионная терапия, приводящая к внутричерепной гипертензии и отеку мозга. У свиней с сочетанием «жидкостно-перкуссионной травмы» головного мозга и «неконтролируемого» кровотечения из разрыва печени введение кровезаменителя на основе гемоглобина гемопюра (HBOC-201) в первые 30 минут после травмы, то есть в период, имитирующий догоспитальный этап оказания помощи, повышало церебральное перфузионное давление и напряжение кислорода в ткани мозга [31]. На модели политравмы у свиней, включающей ЧМТ, перелом ребер, повреждение мягких тканей, геморрагический шок с контролируемой по объему кровопотерей и «неконтролируемым» кровотечением из повреждений печени, установлено, что раннее (в первые 2 часа после травмы) применение свежезамороженной плазмы оказывает нейропротективный эффект, обусловленный улучшением оксигенации и перфузии головного мозга [18].

Исследование роли легких в развитии осложнений политравмы

В клинической практике тяжелая травма груди с ушибом легких при политравме повышает частоту развития острого респираторного дистресс-синдрома, полиорганной недостаточности, сепсиса и летальность. При этом неблагоприятными для прогноза являются сочетания травмы груди с травмой живота, геморрагическим шоком, тяжелой ЧМТ [23] или переломом бедренной кости, что подтверждается экспериментальными исследованиями. Выраженные нарушения функции легких и гипоксемия отмечены у свиней с моделью политравмы, включающей ушиб легкого и геморрагический шок с контролируемой по объему кровопотерей и «неконтролируемым» кровотечением из повреждения печени [16]. У крыс с комбинацией травмы груди и закрытой ЧМТ, в отличие от крыс с изолированными травмами, выявлено значимо большее количество апоптотических клеток в легких. Обнаружена большая частота бактериальной транслокации в печень, селезенку и лимфатические узлы через 48 часов после травмы на фоне высокой концентрации в плазме крови медиаторов воспаления (моноцитарного хемотаксического белка-1 (МСР-1), TNF-α, IL-1β, IL-4 и IL-10) [6]. Сочетание закрытого перелома бедренной кости, фиксированного интрамедуллярным штифтом, с ушибом легких у мышей приводило к более выраженной и длительной активации воспалительной реакции, увеличению продукции клетками Купфера и альвеолярными макрофагами цитокинов (IL-6, TNF-α) на протяжении трех суток наблюдения [25].

При политравме легкие представляет собой уязвимую мишень для вторичного повреждения из-за системного воспалительного ответа, индуцированного шоком и множественными повреждениями тканей. Исследованы патологические изменения в легких, вызываемые у крыс множественной скелетной травмой, включавшей раздавливание мышц бедра и голени, перелом малоберцовой кости обеих голеней и инъекцию в оба бедра гомогенизированного компонента костей (2 г/5 мл) в дозе 1,5 мл в каждую конечность. Перелом малоберцовой кости не требовал фиксации отломков, которая могла быть «вторым ударом», усугубляющим воспалительный ответ. На фоне системной воспалительной реакции с высоким уровнем IL-6 в плазме крови и оксидативного стресса в легких с высокой активностью НАДФН-оксидазы и миелопероксидазы, выявлены признаки повышения легочно-капиллярной проницаемости и отека легких [36]. На модели перелома обеих бедренных костей с геморрагическим шоком у крыс определен дисбаланс иммунных клеток и установлено, что ингибирование IL-17 уменьшает воспалительную реакцию в легких в острой фазе травмы [12].

Взаимовлияния черепно-мозговой и скелетной травм

Сочетание ЧМТ с переломами костей конечностей распространенно в клинической практике. Между тем, взаимовлияние данных повреждений малоизучено.

У крыс с моделью ЧМТ, сочетанной с переломом бедренной кости, в первые 3 суток после травмы отмечено значительное повышение уровня различных биохимических показателей крови (трансаминаз, креатинина, мочевины), что свидетельствуют о полиорганной дисфункции, вызванной политравмой [10]. По сравнению с крысами с изолированными травмами, у крыс с сочетанием черепно-мозговой и скелетной травм обнаружены ранние и более выраженные ультраструктурные повреждения в органеллах альвеолоцитов II типа [9] и высокий уровень медиаторов воспаления (TNF-α, IL-6) в легочной ткани в первые 48 часов после травмы [22]. Сочетание у мышей «контролируемого коркового повреждения» головного мозга с закрытым переломом бедренной кости и геморрагическим шоком с контролируемой по объему кровопотерей приводило к значимому увеличению летальности и повышению активности гуморального воспаления через 96 часов после травмы [27].

Исследованы патофизиологические влияния перелома кости на головной мозг у мышей с моделью закрытой ЧМТ, сочетанной с закрытым переломом большеберцовой кости, стабилизированным интрамедуллярным стержнем. В отличие от мышей с изолированной ЧМТ, у мышей с политравмой через 30 дней после травмы отмечено нарушение поведенческих реакций, выявлены диффузионные изменения в головном мозге при магнитно-резонансной томографии. Эти эффекты произошли на фоне усугубления местной воспалительной реакции в мозговой ткани, повышения проницаемости гематоэнцефалического барьера и отека головного мозга [30].

Установлен усиливающий эффект ЧМТ на репарацию кости у мышей с моделью «контролируемого коркового повреждения» головного мозга, сочетанного с открытым переломом бедренной кости, стабилизированным наружным фиксатором. Через три недели после травмы у мышей с сочетанной ЧМТ отмечено формирование в зоне перелома костной мозоли большего объема, чем у мышей с изолированным переломом бедренной кости [32].

Исследование нарушения консолидации переломов костей при политравме

В эксперименте ведутся поиски патогенетических механизмов, индуцирующих нарушения сращения переломов при множественной травме.

Переломы костей и повреждения мягких тканей при политравме служат важными источниками воспалительных медиаторов и оказывают существенное влияние на процессы воспалительного ответа. Так, множественная травма у мышей в виде закрытого перелома костей обеих голеней сопровождалась иммунодепрессией, которая отсутствовала у мышей с переломом костей только одной голени [3].

Исследован местный воспалительный ответ в зоне перелома на модели политравмы у свиней, включавшей ушиб легкого, закрытый перелом большеберцовой кости и геморрагический шок с контролируемой по объему кровопотерей и «неконтролируемым» кровотечением из поврежденной печени. Уровень воспалительных посредников (IL-6, IL-8, IL-10) в гематоме в зоне перелома кости показал раннее увеличение и был значительно выше их системных значений через 48 часов после травмы, что отражает нарушение процессов репарации кости при сочетанной травме [17].

Для изучения влияния геморрагического шока и раннего воспалительного ответа на регенерацию костей при политравме предложена модель множественной скелетной травмы у мышей с периодом наблюдения 21 день. Модель включает контролируемый по артериальному давлению геморрагический шок, открытый перелом бедренной кости, стабилизированный внешним фиксатором, и закрытый перелом большеберцовой кости, фиксированный интрамедуллярным штифтом. Установлено, что геморрагический шок повышает уровень в крови растворимого рецептора интерлейкина-6 (sIL-6R), играющего важную роль в ранних иммунных реакциях при множественной травме [19].

В ряде экспериментальных исследований установлено отрицательное влияние травмы груди на консолидацию перелома кости. У крыс с ушибом легких и открытым переломом бедренной кости, стабилизированным наружным фиксатором, травма груди индуцировала в ранние сроки системное посттравматическое воспаление и иммунный дисбаланс в зоне перелома. В результате, на 35-й день после травмы у крыс с сочетанной травмой груди интрамедиарная костная мозоль была значительно менее выражена, чем у крыс с изолированным переломом бедренной кости [28]. У крыс сочетание закрытого перелома обеих костей голени, фиксированного интрамедуллярным стержнем, с закрытой травмой груди, приводило к снижению механической прочности и объема периостальной костной мозоли в области перелома через 28 дней после травмы. Этот эффект был еще более выраженным у крыс с дополнительным повреждением мягких тканей голени. Угнетение консолидации перелома при сочетанной травме связывают с ранним системным увеличением уровня IL-6 [11].

У пациентов с политравмой оперативное вмешательство, называемое «вторым ударом», усиливает посттравматический системный воспалительный ответ и повышает риск полиорганной дисфункции. В соответствии с тактикой “Damage Control Orthopedics” у критических пациентов первоначально применяют минимально инвазивную внешнюю фиксацию переломов костей, которую по стабилизации состояния пациента заменяют внутренним остеосинтезом. В эксперименте изучено влияние реализации данной тактики на консолидацию переломов при сочетанной травме груди. В отличие от крыс с изолированным переломом диафиза бедренной кости, у крыс с двусторонним ушибом легких смена внешней аппаратной фиксации отломков бедренной кости на интрамедуллярный остеосинтез на 4-ый день после травмы значимо усиливала воспалительную реакцию и нарушала формирование костной мозоли [29].

Заключение

В настоящее время продолжается поиск клинически значимых моделей политравмы, которые в наибольшей степени имитировали бы сложные патологические процессы у пациентов с тяжелой множественной травмой, но при этом не снижалась повторяемость воспроизведения модели. Каждая модель политравмы имеет сильные и слабые стороны и может иметь разную ценность в зависимости от задач, решаемых в эксперименте с её помощью. Экспериментальные исследования политравмы сосредоточены на изучении местных и системных воспалительных реакций, коагулопатии, метаболических нарушений, вызываемых шоком, механизмов развития полиорганной дисфункции и посттравматических осложнений. Моделирование политравмы даёт возможность изучать взаимовлияния повреждений, наиболее часто сочетающихся в клинической практике. Эксперимент позволяет проводить апробацию и сравнивать эффективность методов терапии, оценивать влияние оперативных вмешательств на физиологические и морфологические показатели при политравме.